Александр Соколов - Мифы об эволюции человека
2. Списываем «необезьяньи» признаки на произвол автора реконструкции.
3. Сетуем на то, что «кости плохо сохранились».
4. Предполагаем, что «перемешались кости обезьяны и человека».
И конечно:
5. «Это подделка»!
Для убедительности можно «приправить блюдо» цитатами неких авторитетов.
В публикациях такого толка вы не найдете таблиц с цифрами, скучных графиков, перечисления статистических методов и прочей научной тягомотины. Зачем? Аудитория, на которую работают мифотворцы, все равно не оценит эти тонкости. Впрочем, у самих авторов, как правило, нет ни материалов, ни квалификации для проведения полноценного исследования, да и цели такой они не ставят. Набор доводов, с небольшими вариациями, повторяется из статьи в статью – большинство авторов простодушно списывают их друг у друга. И часто добиваются определенного эффекта: массовому читателю легко представить «маленький мозг», «длинные руки» и «крупные зубы» австралопитека, а какой-нибудь «угол локтевой вырезки» для него – китайская грамота, поэтому в топку локтевую вырезку! (И в этом – спасение, ведь дьявол в деталях.) От такой модели аргументации недалеко уходят даже самые дотошные антиэволюционные авторы.
«Имеется множество доказательств (кости плеча, форма грудной клетки, очертания подвздошной кости, тазобедренный, коленный и голеностопный суставы) того, что „Люси“ проявлял и явно выраженную приспособленность к жизни на деревьях и, возможно, имел способ передвижения, похожий на способ передвижения шимпанзе», – пишут, например, Р. Юнкер и З. Шерер{58}, но, конечно, нигде не поясняют, о каких доказательствах идет речь.
А вот русскоязычный текст такого рода, все о той же Люси, в исполнении С. Головина, автора книги «Эволюция мифа. Как человек стал обезьяной»{59}. Разберем его детально (см. таблицу).
А теперь разберемся с перечисленными ранее «схемами».
Произвол «реконструктора»? Но помимо общей формы костей есть детали. Например, никакой реконструкцией не объяснить наличие седалищной ости (это выступ на тазовой кости, к которому у человека крепится мышца, отводящая бедро). У четвероногих обезьян седалищной ости практически нет, а у человека и австралопитеков она отлично развита. В частности, на тазе Люси этот элемент сохранился целиком и не зависит ни от каких реконструкций. Реконструкция не влияет на размеры и глубину вертлужной впадины (здесь к тазу крепится бедренная кость): эта впадина небольшая и неглубокая у шимпанзе, но крупная и сильно вогнутая у человека… и у австралопитеков. И это понятно: ведь у прямоходящих существ вся нагрузка при ходьбе приходится на ноги. Еще одна интересная особенность, которую трудно списать на реконструкцию: у австралопитека африканского шесть поясничных позвонков (у человека обычно пять, а у шимпанзе – три-четыре). Выходит, по этому признаку австралопитек африканский отличается от шимпанзе больше, чем мы. Правда, у австралопитека седибы (потомка австралопитека африканского), судя по всему, было пять поясничных позвонков, как и у нас.
Плохая сохранность? Однако за 90 лет, прошедших с первых открытий в Южной Африке, охотникам на австралопитеков сотни раз улыбалась удача. Найдены все части скелета, даже крошечные слуховые косточки. А когда находок очень много, их можно сравнивать между собой – и начинает работать статистика.
Обнаруженные недавно в Малапе (ЮАР) хорошо сохранившиеся скелеты австралопитеков идеально вписываются в уже до мелочей прорисованный портрет «обезьянолюдей». Это лишний довод в пользу того, что портрет соответствует оригиналу.
Перемешались кости обезьяны и человека? Разумеется, если не знать, чем отличается, например, человеческая плечевая кость от шимпанзиной (или правая плечевая от левой… или плечевая от локтевой), легко представить такую ситуацию. Но тогда придется объяснять многочисленные странности:
• как среди останков обезьяны очутился одинокий человеческий таз?
• почему среди многочисленных костей австралопитеков (знаменитое «Первое семейство», фрагменты скелетов 17 австралопитеков в Хадаре, 1975 г.) вдруг нашлась отдельная плюсневая кость человека? Подброшена злоумышленником?{60}
• почему в скелет австралопитека седибы, найденный в анатомическом порядке, вдруг «затесались» человеческие позвонки и человеческая нижняя челюсть?
• как обезьяньи и человеческие особенности сошлись вместе в строении отдельной бедренной кости? Что с чем тут перемешалось? И т. д.
Подделка? Давайте говорить серьезно. В течение десятилетий подделывать сотни находок, результаты исследований, фотографии, анализы? Есть информация о конкретной подделке? Предоставьте ее. Разумеется, сторонников мирового научного заговора ничем не прошибешь, здравомыслящим же я рекомендую перечитать миф № 6.
Если рассмотреть строение австралопитека беспристрастно, окажется, что тут хватает и обезьяньих, и человеческих особенностей, которые, однако, распределены по скелету неравномерно (см. рис. 17).
Суммируем некоторые детали скелета афарских австралопитеков в виде таблицы:
И еще. Наши знания об австралопитеках не ограничиваются деталями анатомии. Изучены их среда обитания и пищевые пристрастия. Анализ состава почвы, а также останков животных и растений, найденных вместе с костями австралопитеков, показал, что эти существа жили не в лесу, а в редколесье или на открытой местности – в саванне. Изотопный состав зубов австралопитеков говорит о том, что в их рационе заметную роль играли ресурсы саванн – семена злаков, корневища, клубни и т. д. (до 69 % рациона{61}). Очень не похоже на современных человекообразных обезьян, которые обитают в лесной чаще, а питаются в основном древесными плодами и листвой.
РезюмеОбыкновенные обезьяны? Да, обыкновенные обезьяны с почти человеческим телом, расхаживающие по саванне на двух ногах.
Миф № 20
Человек умелый – это просто обезьяна, австралопитек
Мифотворцы невзлюбили человека умелого, пожалуй, еще больше, чем австралопитеков. Знал бы наш пращур о сомнительной чести стать красной тряпкой для «не помнящих родства»… Сначала 1,5 млн лет забвения, а потом – щедрое поливание грязью и обзывание «обезьяной» – ну не обидно ли? Стоило ли ради этого очеловечиваться?
Напомним, что первые останки Homo habilis – человека умелого – Луис Лики обнаружил в 1960 г. в Олдувайском ущелье (Танзания). Хабилис отличался от австралопитеков прежде всего более округлым черепом и крупным мозгом. Кроме того, в слоях с останками хабилисов залегали каменные орудия – наиболее древние и примитивные из известных в то время. За умение изготавливать их гоминид из Олдувая и получил свое видовое имя – умелый. Сейчас Homo habilis известен по останкам из Восточной и Южной Африки, древностью от более чем 2 до 1,5 млн лет. Поскольку некоторые из находок весьма своеобразны и отличаются от классического человека умелого, хабилисов часто делят на несколько видов (минимум на два, рассматривая отдельно человека рудольфского, Homo rudolfensis) или называют собирательным термином «ранние Homo».
Впрочем, разнородность «ранних Homo» не удивительна, если учесть, что под этим названием собраны экземпляры из разных областей Африки, разделенные сотнями тысяч лет. Вполне возможно даже, что на путь очеловечивания параллельно вступили разные группы гоминид – одна в Восточной Африке, другая в Южной.
В чем же суть претензии, вынесенной в заголовок мифа? И обидно ли для хабилиса быть «просто австралопитеком»? (Как мы выяснили выше, австралопитек – не совсем обычная обезьяна…)
Факт: человек умелый по многим признакам (строению мозга, пропорциям конечностей и т. д.) действительно похож на австралопитеков. Как и мы похожи на своих дедушек и бабушек. Ведь австралопитеки – непосредственные предки хабилисов, а эволюция не делает скачков!
Если бы можно было выстроить гоминид друг за дружкой хронологически и пройти вдоль строя, то мы бы увидели, как похож на хабилисов их потомок – человек работающий (Homo ergaster). Более поздний человек прямоходящий (Homo erectus) похож на эргастера, гейдельбергский человек во многом похож на своего предка – эректуса, а ранние неандертальцы с трудом отличимы от гейдельбергского человека.
Эволюционный процесс непрерывен, а созданная людьми систематика живых существ дискретна. Вот беда – не все находки хотят подчиняться придуманному учеными порядку! И найденный экземпляр нет-нет да оказывается на условной границе между видом-предком и видом-потомком. Вот смотрят на него антропологи и морщат лбы: хомо – не хомо, австралопитек – не австралопитек. Кто ж ты такой, хабилис, куда пристроить тебя? И в их натруженных руках найденный череп или челюсть может идти «на повышение» либо «на понижение». Да какая разница – последний из австралопитеков или первый Homo? Сколько ни спорь, не отнять у хабилисов их прогрессивных черт. Повторим их и добавим еще некоторые:
